Как жители завода Суксун сосновую рощу спасали от вырубки

С чего всё началось. В 1887 году Суксунские заводы купил у казны на льготных условиях потомок прежних владельцев Александр Павлович Демидов. Настрадавшееся от безработицы население заводов ободрилось. В скором времени, однако, в этом пришлось разочароваться. Поставленный владельцем во главе управления горный инженер Михаил Деви вскоре отказался от управления и перешел на казённую службу. С того времени во всем Суксунском округе не осталось ни одного специалиста, знающего горное дело. Управление вверялось лицам, которые не только не в силах были дать правильную постановку делу, но которые в горном деле плохо понимали. Сам же А.П. Демидов предпочитал жить за границей. Скоро прошел слух, что заводы заложены за сумму высшую, чем какая из них была заплачена Демидовым казне. Стало ясно, что покупка завода была для Демидова легкой аферой, путём которой он сделал выгодный для себя денежный оборот.

Но население совсем упало духом, когда в вековых заводских лесных дачах застучал топор неведомого доселе купца лесопромышленника Ивана Лукьяновича Бердникова. Демидов продал купцу Бердникову на сруб огромное количество леса из заводских дач (в одной Молёбской даче было продано 500 тысяч деревьев), и там началась активная работа по вырубке, вывозу и сплаву. К сожалению, Демидов успел продать, а Бердников купить и вырубить до 20 тысяч деревьев из прекрасной суксунской сосновой рощи. Роща находилась в скотском выгоне и принадлежала заводским жителям, поскольку её передали им еще во время казённого управления. В итоге роща оказалась в спорах между Демидовым и населением. Вероятно, казна, продавая заводы Демидову на льготных условиях, не имела в виду, что владелец будет беззастенчиво эксплуатировать лесные богатства дачи независимо от заводского действия и в ущерб горному делу.

Суксунская роща занимала тогда площадь 805,4 десятин и была огорожена двойной изгородью: от Суксуна за счет мирского запашного капитала, скопленного от поступлений базарных сумм, и со стороны деревень соседних крестьян она имела вторую изгородь, окружающую крестьянские удворные земли. Лес из рощи разрешался к вырубке только через 15 лет и то ленточным порядком и в исключительных случаях — погорельцам.

Герои нашего времени. Если бы не вмешательство местных патриотов, возможно, вырубили бы под корень наш прекрасный сосновый лес, где мы сейчас гуляем-отдыхаем, любим ходить зимой на лыжах, и, к сожалению, также гадить в роще: бросать мусорные мешки, разводить костры, оставлять после пикников следы пиршества и оргий.

Еще тогда, в конце девятнадцатого века, жители Суксуна объединились, чтобы противостоять богатейшим и влиятельным людям края. Они затеяли судебную тяжбу с дворянином Демидовым и купцом Бердниковым. Рубка деревьев в роще прекратилась лишь благодаря вмешательству Пермского Лесоохранительного комитета, признавшего рощу защитною. Но чего им это стоило? Несколько лет судебных тяжб, разбирательств, побед и поражений, и вновь побед!

В архивах Перми и Москвы сохранились документы того времени, которые повествуют о тех событиях. Жители Суксуна сейчас не знают, какой ценой отстояли лес. В наше время вновь застучали топоры, завизжали пилы, вновь идёт повсеместное уничтожение лесов. Такие действия приносят неисчислимый вред присылвенскому краю. Ведь эти леса служат защитой множества рек и речушек, берущих в них начало.

Почуяв беду, крестьяне Суксунского сельского общества выбрали своего доверенного в делах — Петра Максимовича Антонова, благодаря которому и отстояли лес. О нём мне пока мало что известно. Проживал он в Суксуне, был грамотным и имел авторитет у населения. Знаю лишь, что его сын Антонов Михаил Петрович служил канцелярским служащим в Тису, а потом уехал, и перед революцией был губернским секретарём, жил в Перми со своей большой семьей. Его дочь Зоя Михайловна Антонова известна жителям Суксуна по школе, где она преподавала, а фамилия её в замужестве была Смольникова. Она внучка Петра Максимовича. Мир тесен, и в Суксуне все и всё взаимосвязано. Но это уже другая история…

От поражений — к победе. Антонов Петр Максимович начал писать жалобы и ходатайства в разные инстанции. К примеру, одна из первых — начальнику Пермской губернии. Также в Лесоохранительный комитет, в суды и т.д. Привожу в пример один такой интересный документ (орфография сохранена).

Его Превосходительству Господину Начальнику Пермской Губернии

ПРОШЕНИЕ

«По постановлению Пермского лесохранительного Комитета предположено было провести лесное изследование о признании защитным соснового леса, произростающего на горе близ Суксунского завода и лечебницы, до воспоследования же особого распоряжения Комитета относительно признания этого леса защитным, постановлено было рубку леса в нем воспретить.

Ныне же я известился, что купивший эту рощу на сруб у владельца Суксунского завода дворянина Демидова Яранский купец Бердников входил в Комитет с заявлением о разрешении ему производить рубку леса в упомянутой роще и Комитет в отмену прежнего своего постановления рубку леса разрешил.

Не имея права порицать действия г. Демидова по продаже на сруб сосновой рощи, без каковой продажи ему может быть пришлось бы прекратить работы в заводах, которые, кстати сказать, находятся в плачевном положении по неимению у владельца денег для своевременного расчета рабочих, и уже назначенные в продажу Нижегородско — Самарским земельным банком, смею обратить внимание Вашего Превосходительства на следующие обстоятельства.

1., Упомянутая сосновая роща произрастает на выгонной земле, составляющей собственность жителей Суксунского завода и роща находится в споре между жителями и дворянином Демидовым, Дело о чем находится в Казанской судебной палате.

2., Жители Суксунского завода при отграничении межевыми планами их земельных и лесных наделов, просили подлежащие власти об отдаче им этой рощи в лесной надел, но им в этом было отказано, согласно заключения Уральского Горного Правления, что роща эта необходима для действий Суксунского завода, и даже в 1888 году, когда завод перешел уже во владение дворянина Демидова, г. Главный Начальник Уральских горных заводов на ходатайство волостного правления о разрешении вырубить из рощи незначительное количество тонкого леса (до 20 штук) для исправления лесов ответил, что отпуск леса для каких бы то не было надобностей из сосновой рощи, как единственного клочка леса, оставшегося вблизи Суксунского селения он признает неудобным. Ныне же как мне известно из частных слухов, дворянин Демидов продал рощу на таких условиях, что от нее ничего не останется. Таким образом, невозможное для крестьян стало вполне возможным и законным для дворянина Демидова.

3., Суксунская роща, как известно Вашему Превосходительству, славится хорошим воздухом и при ней устроена лечебница, куда приезжают лечится очень много лиц даже из других губерний, с вырубкой же рощи само-собою разумеется изменится к худшему климат в Суксунском заводе, и кроме того селение будет заносить снегом, а также не будет препятствий для ветров, дующих почти постоянно в северовосточном направлении, с Верх Суксуна на Суксунский завод, что будет крайне опасно в случае возникновения пожара.

В виду всего изложенного осмелюсь обратиться к Вашему Превосходительству с покорнейшей просьбой сделать расторжение о воспрещении о рубке леса в сосновой роще впредь до признания ея защитною,- так как доверенным Бердникова уже поряжены рабочие для рубки, и пока Комитетом еще будет сделано распоряжение о производстве местного изследования о признании рощи защитной,- таковой уже существовать не будет, а также не будет мелкой поросли, которая составляет полную собственность жителей Суксунского завода и которая будет смята, изломана и вообще уничтожена при рубке леса.

При этом смею довести до Вашего Превосходительства, что подобныя противоречивыя постановления Лесохранительного комитета, поощряются для наживы одного лица, эксплоатацию природных богатств края, в ущерб экономическому благосостоянию заводов, вызывают ропот в народе, подрывая в нем доверие к Комитету, учрежденному для охранения лесов.

Доверенный от крестьян Суксунской волости того же общества

Петр Максимов Антонов.

Октябрь 1889 год. Суксунский завод».

В итоге Пермский Лесоохранительный комитет издал постановление о признании рощи защитной. Но вскоре — о, ужас! Комитет вдруг изменил свое решение. Лесопромышленник не хотел уступать. Думаю, что кому-то была дана взятка. Купец Бердников был сильно недоволен, ведь он затратил кучу средств, чтобы начать работу по вырубке суксунского леса, нанял людей, лодки, якоря, приобрел всё необходимое! Хотя Бердников действовал через своего сына Ивана Ивановича, более активного и предприимчивого. Ведь самому Ивану Лукьяновичу было тогда под 70! Вновь Пётр Максимович выступил на защиту нашей рощи. В итоге решением Саратовской Судебной палаты роща была присуждена Суксунскому сельскому обществу.

К сожалению, в те времена безжалостно вырубались целые рощи, так нужные для заводского производства. К примеру, в Тису сосновая роща была полностью оголена. Леса в здешней местности, где нет другого горючего материала, составляли необходимое условие деятельности заводов. С уничтожением лесов терялась и всякая надежда на продажу заводов и возобновление работ.

Не прошло и двух лет со дня покупки Демидовым заводов, как он оказался несостоятельным должником на крупную сумму, и заводы попали в итоге на конкурс. И вот в 1893 году три завода — в Тису, Молёбке и Суксуне — купили братья Каменские. Работа на Суксунском и Молёбском первоначально возобновилась. Каменский принял энергичные меры по восстановлению завода в Суксуне и в Молёбке, но местные рудники имеют свойство истощаться. В итоге Молёбский чугунный завод закрылся, а поскольку Суксунский железоделательный зависел от него, производство упало, и наш завод стал механическим. Ремонтировал он узлы пароходов, изготовлял шпили для барок….

В Тисовском заводе активно действовала лесопилка. И.Г. Каменский также принялся за рубку лесов, и, увы, даже посягал на суксунскую рощу, которую опять отстояли местные жители во главе с П.М. Антоновым. Он по новому кругу затеял с И.Г. Каменским судебную тяжбу, доведя ее через окружной суд и Казанскую судебную палату до Верховного Сената. И вновь выиграл дело! Вот таким образом досталась нам, потомкам, эта роща.

Итог. Приходя в наш реликтовый сосновый бор, неплохо бы всем вспомнить о том, как боролись за наши леса граждане завода Суксун. Для себя старались и о будущем тоже думали. До революции это было замечательное место отдыха. В роще также гуляли отдыхающие лечебного заведения докторов Щербакова и Окинчица, поскольку лечебница в 1867 году была устроена около леса. Это благотворно влияло на больных.

Во время революции лес — место тайных сборов, маёвок! В советское время, помню, родители брали меня в лес на День молодежи. У леса была большая елань, на ней росли краснокнижные растения. Хорошо помню растение «часики» — гвоздика полевая (Dianthus campestris) и «кошачьи лапки» (Antennaria dioika). Теперь место это полностью застроено домами, и они постепенно вторгаются в лес. Очень причудливые цветы росли и в Цветочном логу, каких больше я никогда и нигде не видела.

Что же стало с А.П. Демидовым и лесопромышленниками Бердниковыми? Александра Павловича настигла безвременная кончина в 1893 году. Купец И. Л. Бердников так же отошел в мир иной, ещё раньше — в 1892 году в возрасте 72 лет и был похоронен в Ветлужском районе. Кстати, Бердниковы являются основателями лесной отрасли Ветлужского района Нижегородской области. Ими было создано деревообрабатывающее производство. Но судьба их потомков трагична, как и многих в России после революции.

А Петру Максимовичу Антонову неплохо бы поставить в роще памятник (может написать проект на это?) и в его лице всем, кто отстаивал рощу, чтобы будущие лесопромышленники задумывались над своими действиями.

Наталья Токарева, научный сотрудник Суксунского музея