День первый. Восторженный.

 5 утра к Дому журналиста  в Перми подъезжает газель с прицепом. В него и помогает сгрузить наши вещи руководитель похода Владимир Пермяков. И если у фотокора Андрея Каракулова из Большой Сосновы их немного, то я собралась как на Северный полюс. В салоне  уже поджидают туристы – семья Кузнецовых, Татьяна и Владимир и Юрий Букин с 11-летним внуком Егорием и собакой редкой породы курцхаар, ставшей на время похода общей любимицей. Каково же моё удивление, когда оказывается, что все они  (кроме собаки и внука,  естественно) учились со мной на одном факультете! Забегая вперед, скажу, как это здорово! У нас общий  язык, общие песни, общий в студенчестве  стройотряд! Кстати, и Пермяков, и Кузнецов, и Букин – мастера спорта международного класса! По дороге «подбираем» Татьяну, вдову Василия Мосеева ,  и Марину Вяткину, менеджера регионального отделения Союза журналистов РФ. Часа четыре пути – и мы на месте.

И на каком месте! Восторгу моему нет  предела. И пусть читала  книгу пермского писателя Иванова «Вниз по реке теснин», но ведь читала только потому, что интересуюсь его творчеством. А тут – на тебе – всё наяву!  Кын-завод, откуда начинается наше путешествие, с величавой заброшенной церковью. А главное – Чусовая, в этом месте тихая и светлая, с привязанными вдоль берега лодками, с еле слышным мелодичным журчанием. А воздух – пей  да и только! Пахнет водой, тиной, солнцем.  А туристы, словно не замечая всей этой красотищи, споро готовят к отплытию катамаран и байдарки. Диву даюсь, как умещается на них просто уйма наших вещей. Мы впятером забираемся на катамаран, Кузнецовы и Букины – в свои байдарки.

Наконец, плывём! Красота неописуемая! Беспрестанно щёлкаю фотоаппаратом. Вначале берега пологие, даже есть сходство с Сылвой, где мы сплавлялись не раз. И вот – дух захватывает – начинаются скалы. Просто  Ильич, как назвался наш руководитель (мы и плывём под красным флагом Ильича!), знает маршрут протяженностью более 140 километров как свои пять пальцев и заранее сообщает о приближении к каждой «именной» скале. Камень Гребешок, где несколько плит стоят строго вертикально, далее – длинная, пожалуй, на полкилометра,  каменная стена, неспроста получившая название -  камень Стеновой.  Затем  — Остряк с заостренными гребнями, и мы на некоторое время заплываем в Свердловскую область, потому что река делает «петлю». Отсюда недалеко до Нижнего Тагила, поэтому встречаем на реке не одну группу  туристов из этого города. Вообще на реке – столпотворение: байдарочники и ребята на катамаранах  из Питера, Екатеринбурга, Перми… Все очень доброжелательны, приветливо машем друг другу.  Правда, из-за тесноты трудно определиться с местом для стоянки. Однако наш Ильич умудряется выбрать его так, что оно оказывается самым удобным, главное, нет кровососущих, которых вообще-то на реке просто изобилие! Это замечают даже бывалые туристы, и когда я вечером прошу поделиться впечатлениями «для публикации», ребята относят умение выбрать место к одному из самых сильных впечатлений! А творческая натура Марина Вяткина с пафосом изрекает: «Чусовая напоминает мне священную реку Ганг, и я немножечко ощущаю себя индианкой!» Ну, а моему удивлению нет предела. Каждый раз,  не успеваем причалить к  берегу, как тут же стоит стол под навесом, расставлены палатки, заготовлены дрова,  пылает костер и готов даже походный… туалет! А котлы моют исключительно мужчины!  Уж я ли не заядлая туристка! Однако такое вижу впервые.

День второй. Купально-аварийный

Думаю, встану утром первой! Ан нет – Ильич уже кашеварит у костра. «Работает буфет, — сообщает он. – Чай, кофе, какао… В руки, в постель, в спальник». И так каждое утро. Затем «буфет» закрывается и дружно готовим завтрак. Вообще действуем чётко, буквально  по минутам, но никакого давления не чувствуется: как будто всё идёт само собой. Отчаливаем! Снова  безбрежная синева, речные омуты и перекаты да меняющийся по берегам ни с чем не сравнимый  пейзаж. Снова – скалы со своими запоминающимися именами: Котёл(действительно напоминает перевёрнутый котёл), знаменитый Ермак, Свадебный (исключительно по названию речки),Печка (на неё и похожа),Сылвенский (стоит в устье речки Сылвицы, впадающей в Чусовую).  Две деревни Свердловской области – Верхняя и Нижняя Ослянка, затем на 70 верст – никакого жилья. И ведь почти на каждой стоянке купаемся, сколько влезет, так ведь нет, приспичило искупаться с катамарана, хотя руководитель это не приветствует: много воды будет на судне. И ведь как в эту самую воду глядел! В общем, с фонтаном брызг прыгаю с катамарана, уходя под воду с головой. Поплавать-то поплавала, а обратно влезть – ну, никак! Спасибо Андрею, помог кое-как вскарабкаться на место. И что бы вы думали? Почти тут же гондола катамарана начинает стремительно уходить под воду: оказывается, пытаясь взобраться, я нечаянно выдернула пробку из трубки надува . Думаете, кто-то из команды растерялся, кроме меня? Ничуть не бывало! По команде рулевого все резко гребут к берегу – и, о счастье, не замочив продуктов питания и вещей, буквально  впиваемся в береговые заросли. Байдарочники из нашей команды Кузнецовы и Букины даже не сразу  понимают, к чему такая прыть. «Мы решили, вы так есть захотели, что даже не стали ждать ровного берега», — смеются они. Ну и до конца дня все потешаются над моим рывком вперёд.

На ночёвку мы останавливаемся возле камня Разбойник, с которым связано множество былей и небылей.  О нём писали и Д.Мамин-Сибиряк, и В.Немирович-Данченко, и, конечно, А.Иванов. Раньше, когда гребень Разбойника выходил до середины реки, о него разбивались барки. Поэтому дважды камень был взорван, и нынешний Разбойник опасности не представляет. По другой версии, которую рассказали нам отдыхавшие неподалёку чусовляне, подобные столкновения  с камнем специально организовывали грабители, чтобы поживиться.

День третий. Банный

Сегодня у нас – днёвка. Это значит, не плывём, а отдыхаем на берегу. С утра у нас уха из шикарных голавлей – жалуют абсолютно бескорыстно рыбаки-чусовляне. Просто их обаяли наши Марина Вяткина с Егорием, которые почти не расстаются. Даже ночью подолгу сидят вдвоем  у костра и обсуждают самые разные темы – от НЛО до психологии.  Мы уже подшучиваем, что у них каждый вечер заседание очередного кружка.

Как уже говорила выше, мы прибываем к камню Разбойник  с особой миссией. Именно в этот день, 20 июля, ровно два года назад здесь остановилось сердце заслуженного журналиста, председателя нашего краевого отделения Союза журналистов Василия Мосеева. О чем и гласит мемориальная табличка, которую мы намерены установить на скале. Оказывается, это ох как непросто! Ильич и Юра специально рубят деревья и сооружают лестницу. ( Юрий – вообще неутомимый лесоруб – сухарник для костра тоже его рук дело. Как и   Володи.  Юрию один раз даже перепало спиленной сухариной – остались след на плече и порванная футболка, но он стоически перенёс  это). Однако, оказалось, лестница не годится для работы на скале, и Ильич с Андреем используют каркас от катамарана. Мы изо всех сил сочувствуем мужикам  — бьются они, буровя в скале отверстия для шурупов, не менее пяти часов! Мы за это время умудряемся совершить восхождение на все высокие отроги Разбойника, несмотря на то, что прямо  у подножия встречаемся со змеёй медянкой. Красивая, гадина!  С высоты открывается безбрежная даль со сказочными пейзажами – царственными лесами и прозрачной лентой реки. Девчата ахают , увидев целый океан душицы и иван-чая. Татьяна Кузнецова подробно рассказывает, как приготовить из него настоящий чай, а вечером дает попробовать. И действительно, – настоящий черный! Правда, сушить его долго и сложно.

Накатывающаяся было гроза куда-то уходит, разбиваясь об утёсы. А начавшийся дождик тут же заканчивается.  Недаром каждый вечер на вопрос о впечатлениях Владимир Кузнецов повторяет одно и то же: погода нас баловала. И это действительно так! Или река благоволила…

… Когда после долгих стараний мемориальная  табличка  уже сияет на скале, как по мановению волшебной палочки по Чусовой летит моторка. «Это мы! Мы приехали!» — выкрикивают пассажиры. Ба! – к нам подлетают закадычные друзья Василия Александровича – журналисты Андрей Никитин и Татьяна Митракова, волею судьбы занимающие теперь другие должности. Доставил их из Чусового немногословный товарищ Артур, за что ему особая благодарность. Он сделал это ценой сломанного о камни винта.

Мужчины готовят баню. Мне, как истинному ее любителю, удаётся выпендриться: показываю мастер-класс по вязанию веников. Берёзы мало, вяжем из пихты, липы и даже… из папоротника! Баня топится, наверное, целых полдня.  Это не просто какая-то печка-каменка, которая собрана из больших валунов прямо на берегу, сверху еще арматурная сетка, в которую тоже сложены огромные камни-гальки. Руководит процессом опять же наш Ильич. Когда камни достаточно прогреваются, сверху ставится прямоугольная палатка, а внутри наши доблестные мужчины  устанавливают что-то вроде лавок, на которые можно даже лечь. «Пол» забрасывается свежей травой. В такой специфической бане сначала разогреваемся, а затем паримся вусмерть (жару – запариться хватит!), раза три-четыре выбегая и плюхаясь в холодную Чусовую. Только такой же настоящий любитель бани поймет меня, какое это ни с чем не сравнимое удовольствие! Да еще, разгоряченные, стоим на берегу, где прямо под босыми ногами растет мята, и вдыхаем этот божественный запах.

Совсем поздним вечером – поминальный стол. Владимир Ильич снова рассказывает подробности той жуткой трагедии, которая случилась два года назад. Вспоминаем разные случаи, связанные с Василием  Александровичем, желаем его вдове Татьяне терпения и все вместе  решаем не грустить, поскольку он был неунывающим человеком. Поём песни, читаем стихи. Разбредаемся по палаткам далеко за полночь.

День четвертый. Пещерный

Утром провожаем заезжих друзей на моторке в Чусовой, сами отправляемся дальше. Снова  бесподобные пейзажи, скалы, встающие одна за другой. Например, скала Четыре брата напоминает нам профили Маркса, Энгельса и Ленина, как  было принято изображать их раньше. На ходу придумываем, кто может стать четвертым. Гребём изо всех сил. И только сегодня кормчий решается заметить: «Разве вы гребёте? Вы просто макаете вёсла в воду». Подстёгнутые таким заявлением, удваиваем старания. По пути останавливаемся у причудливых творений природы. Забираемся под каменную арку, влезаем на камень Дыроватый. Что удивительно, огромное отверстие  на вершине напоминает контур карты Пермского края.  Когда останавливаемся на ночёвку в опять же отличном местечке, вождь ведёт нас к новым вершинам. Вернее, глубинам — предлагает осмотреть пещеру  Чудесница. «Там всё равно темно, чтобы завтра не терять времени, можно посетить её поздно вечером» — рассуждает он. Не сомневаемся ни минуты и пулей бросаемся за ним по скользкой грязной  дорожке(видимо, здесь был дождик) среди высоченных зарослей. Идти до горы, в коей и укрылась пещера, километра три. Оказывается, когда-то Чудесницу открыл наш руководитель со-товарищи, однако, сейчас прознали о ней  и другие туристы. Поэтому камни, прикрывающие вход на склоне горы, заметно отшлифованы. Если это можно назвать входом! Узкий лаз, заваленный огромными камнями, стоящими и вертикально, и горизонтально. Едва отдышавшись, лезем в пещеру. Если на улице под 30, то изнутри веет зловещим холодом – там всего +4. Извиваясь всем телом, сбивая колени и локти, измазавшись в грязной глине, проползаем два узких отверстия и оказываемся в огромном гроте. Что там какая-то обихоженная Кунгурская пещера! Здесь потрудилась сама природа, создав  кружевные гипсовые наплывы на стенах и потолке.  Красота и жуть! На минуту все выключаем фонарики и замолкаем. Зловещая темнота и мертвая тишина. Ощущаешь себя первобытным человеком. Через менее узкий лаз проходим ещё два грота. Их, по словам Ильича,  определили как мужской и женский по виду изваяний, оставленных природой. Один из сталагмитов назвали тортом, наплывы на нём в точности напоминают ярусы всем известного «Наполеона». Ильич сообщает,  когда приводил сюда группу датчан из «Школы выживания», они ночевали в одном из гротов. Нет, я бы не хотела здесь ночевать! Проходим по лабиринтам пещеры ещё примерно полкилометра и со вздохом облегчения выбираемся наружу. Лунища – чуть ли не в полнеба! К месту стоянки приходим лишь в 2 часа ночи.

День последний. Прощальный

Грустновато уже с утра. Вот проплывем последние  дцать километров, и прощай, величественная Чусовая, прощай, славная компания! Сегодня река течёт уже чаще по пологому руслу, поэтому более спокойна. Ильич, как заправский гид, показывает места, где был лагерь для заключенных «Створ». Останки бараков до сих пор видны среди кустов. Вообще, здесь, так же, как и у нас, много заросших полян, бывших когда-то отличными покосами. По пути посещаем памятник природы Голубое озеро, глубина которого около 20 метров, а температура воды только 4 градуса. Названо оно так по цвету воды, однако на нас особого впечатления не производит, оказавшись зелёным.

Перед Чусовым река становится широкой и мелкой. По берегам появляются дачи. Миновав несколько островков, напротив железнодорожной станции причаливаем к берегу. Путешествие окончено. Поджидая газель, уничтожаем остатки припасов. Всю дорогу вспоминаем песни юности и голосим без остановки. Вот и Пермь. Обмен электронными адресами, прощальные объятия с товарищами по веслу, благодарность всем, что были с нами, и в первую очередь, Ильичу за терпение – закончен наш славный поход.

Хоть и не верю ни в какую мистику, тем более, в жизнь неземную, но вывод напрашивается сам собой. Видимо, так любил своих подопечных Василий Мосеев при жизни, что даже с небес постарался сделать так, чтобы мы хорошо отдохнули и вспомнили его с благодарностью.